После тяжелых моментов иногда приходит осознание, что пора брать себя в руки и начинать жить. Но как это сделать, когда порой нет сил на то, чтобы подняться с постели? Какие бы прекрасные специалисты и преданные друзья не находились рядом, выбраться из ямы отчаянья в итоге помогаем мы себе сами. О том, как найти источник смысла и радости, рассказал PensNews.
Людмила Сергеевна Иоргова потеряла мужа три года назад. У него был инфаркт, поэтому все произошло слишком быстро, чтобы понять, что к чему и подготовиться к неизбежному. Многие считают, что внезапный уход – самый «щадящий», однако женщина так не считает.
«С моей стороны эгоистично так рассуждать, но это был мой супруг, поэтому я имею на это полное право. Врачи сказали, что он чувствовал боль всего несколько секунд и даже не успел ничего понять, и я виню его за это. Я не была рядом с ним, когда все случилось, я не успела сказать, как сильно его люблю, не попросила прощение за мелкие ссоры и за то, что не принимала в нем безграничный оптимизм. Он уходил и знал, что один. Как с этим жить?», - говорит пенсионерка.
Первый год после смерти супруга Александра Иосифовича был наполнен трауром. Людмила Сергеевна остановилась на стадии отрицании и никак не желала покидать ее. Да и в целом, не хотелось ничего. Первые дни, пока родные и друзья находились рядом, весь быт перешел к ним. Пенсионерка перебралась на правую половинку кровати мужа и проводила там целые дни, не разговаривая и не поднимаясь.
«Когда горевание плавно перетекло на второй год, родные забили тревогу, а мне же по-прежнему ничего не хотелось. Дошло до того, что у меня не было сил просто встать и умыться. А так как черпать энергию было неоткуда, я просто лежала. Когда прошло 2,5 года я начала понимать, что умираю. При чем так, как хотела, чтобы ушел мой супруг: осознанно, чтобы все успеть, сказать, выслушать. Только разница была в том, что я не планировала уходить, все само шло к этому», - говорит женщина.
Она вспоминает, что вынужденная работа с психологами, на которых настояли родные, не дала никаких результатов. Людмила Сергеевна только больше закрывалась в себе. На помощь пришли книги по психологии, которые обещали избавиться от тоски и найти в себе силы побороть стресс. Одна книга сменяла другую, а легче так и не становилось.
«Я начала понимать, что надежды нет. Муж не вернется, а я не встану на ноги. Все эти книги могли быть эффективным мотиватором, будь мой супруг рядом, а я не истощена настолько, что превратилось в нечто прозрачное. Советы известных психологов и психотерапевтов сводились к тому, что нужно встать и идти на встречу с друзьями, в магазин за новыми туфлями или ресторан на ужин. У меня же не было сил поднять кружку и удержать ее. К этому моменту у меня диагностировали анорексию, поэтому все это было пустое», - говорит пенсионерка.
Однако, одну важную и ключевую вещь она все же смогла вычитать. Чтобы исцелиться, необходимо было признаться себе в том, что чувствуешь. Женщина вспоминает, как долгие недели настраивалась, чтобы произнести вслух фразу, которая ранила так глубоко, что становилось трудно дышать. Но долгие монологи с собой однажды дали результат.
«Я вдова. Сейчас произнести это я могу совершенно спокойно, даже голос не дрожит. Я лишилась своего родного человека и осталась одна, но я не одна. В день, когда решилась на откровения, мне было очень легко. Был такой прилив сил, что я испугалась, не последний ли это вздох перед концом. Но оказалось, что никакого конца нет. Собрав всех тех, кто все это время был рядом, заботился обо мне, оберегал, ухаживал за мной, я начала тяжелый разговор, который обнажил всю мою душу. Я не старалась быть благодарной или корректной, я старалась быть собой», - говорит Людмила Сергеевна Иоргова.
Ей пришлось сказать, что все советы о том, что нужно отпустить и принять, побольше бывать на свежем воздухе и сменить прическу, отнимали у нее последние силы. Те, кто был рядом и просил принять ситуацию, сами не принимали ее. Для того чтобы встать и пойти умыться, нужно было найти в себе силы подняться, сделать неуверенные шаги по дому, в котором недавно раздавался до боли знакомый голос и смех, где стояли парные кофейные чашки, добраться до ванной комнаты, где осталась одинокая зубная щетка и посмотреть на себя в зеркало, где никто не отражался. Это был непосильный труд, который обесценивался этим самым непринятием.
«Когда я все же смогла дойти до ванны и взглянуть на себя, на секунду мне показалось, что я смогу все остальное: накраситься, убраться, выйти в люди. Появилась робкая надежда на то, что я могу жить. Я прислушалась, нравится ли мне такая перспектива, и мне показалось, что да. Все казалось странным, каким-то нечетким и размытым. Я винила себя за каждое минутное влечение, которое всплывало и внезапно исчезало. Когда я впервые вышла на улицу, мне очень понравился лай собак, раздававшийся на соседнем участке. Я долго прислушивалась к нему, думала, пугает ли он меня или завораживает. Так я научилась слушать себя», - говорит пенсионерка.
Когда такие секундные вспышки удовольствия участились, женщина решила превращать свои дни в настоящие ритуалы, сотканные из этих положительных моментов. Сначала их было мало, они были детскими, непонятными, но укреплялись с каждым днем все больше.
«Все будто обрело какой-то другой смысл. Мы с супругом очень любили чаи. Каких только видов и сортов у нас дома не было. Это была наша традиция, привозить из разных городов натуральные чаи, заваривать их, наслаждаться ароматом, сидя вечером на веранде. Но мужа больше не было, поэтому чай мне пить не хотелось. Я перешла на кофе, который начала пить исключительно по утрам. Это стало моей маленькой, такой сокровенной и непростительной традицией. Я перестала смотреть фильмы, которые мы любили с Сашей, перестала готовить его любимые блюда и надевать странное платье в крупный цветок, которое он так любил. Но главное, я перестала винить себя за это. Я не была предательницей, которая всячески старалась вытеснить из памяти мужа, я старалась слушать себя. Его больше не было, но я же была», - говорит пенсионерка.
Со временем маленькие радости сами начали находить женщину, и они совсем не заключались в прогулках или спорте. Они были гораздо глубже, сильнее, важнее. Разрешать себе быть настоящей – это главная радость, которая помогла женщине обрести смысл.
«Из пустого колодца не добыть воды, и это факт. Невозможно начать жить, пока ты пуст внутри. И никто вас не заполнит, кто бы что не говорил. Если в вас была вода, сколько бы песка не сыпь внутрь, вода там не появится. Принять потерю можно только самому, вступив в схватку с реальностью. Это будет совершенно неравный бой, но победив, вы больше никогда не опустите рук. Когда вы лишаетесь человека, который был вашей жизнью и любил вас, вашей обязанностью отныне является забота о себе», - говорит женщина.
Ведь мы все также остаемся значимы и должны привыкнуть к этому.
Читайте также:
